Grand Duke Dmitri Pavlovich

Facebook

Twitter

Viber

Copy link

17 Calendar

New posts at the top

Age: 25

Family

Friends

Sister

Grand Duchess Maria Pavlovna (the Younger)

Stepmother

Olga Paley

Grand Duke Andrei Vladimirovich

Grand Duke Kirill Vladimirovich

Felix Yusupov

Non-fiction

Project 1917 is a series of events that took place a hundred years ago as described by those involved. It is composed only of diaries, letters, memoirs, newspapers and other documents

Anton Denikin

Mogilev, Stavka, Russian Empire

17.08.17

We must put up a fight, or the country will be doomed. N. came to see me at the front. He is still obsessed with his idea of a coup, and of placing the Grand Duke Dmitry Pavlovich on the throne. He is planning something, and asked me to work with him. I declared categorically that I will not enter into any escapade involving the Romanovs. See more

, and others

Anton Denikin

Wholeheartedly.

Comment

Grand Duke Dmitri Pavlovich

Казвин, Персия

06.05.17

Дорогой и милый мой папа!

Мне слишком надоело думать о каждом слове, и поэтому я рискну все писать, что думаю и как чувствую. Мой бедный, мой близкий друг. Какие тебе судьба приготовила испытания! Больно смотреть на тот хаос, который кругом происходит, — так это верно. Посмотри, что сделали с нашей армией. Ведь мы никогда не могли похвастать очень сильной и крепкой дисциплиной. Но теперь ее совсем уже нет. See more

Мы, по-моему, победить или разбить врага не сможем. Да и за что теперь мы деремся? Это ужасные вещи я говорю, но ведь это сущая правда! Ты вспомни только начало войны! Уже тогда многие говорили, что из-за маленькой Сербии не стоило было затевать такую невиданную войну. И снова я спрошу — за что мы деремся?

Даже у нас в Персии, на далекой окраине, и то не проходит дня без того, чтобы какой-нибудь «солдатский комитет» не выгнал бы к черту офицера. Или, например, пришли сюда два батальона, идущих на пополнение. Оба батальона отказались идти на позиции, а многие солдаты поступили еще проще — ушли обратно домой, предварительно выгнав командиров. Если это происходит здесь, где каждый солдат еще подумает 20 раз раньше, чем дезертировать, ибо ему нужно пройти ровно полтысячи верст пешком, — что же должно происходить в России?

Потом другая мысль мне не покоя не дает. В дни старого режима, что теперь принято называть «прогнившим строем», мы часто и откровенно говорили с тобою. Ты отлично знаешь мои взгляды, которые шли прямо против того, что тогда говорилось. Мы ведь приходили к убеждению, что «старый режим» должен неминуемо привести к финальной катастрофе — так оно и случилось.

Помнишь, как я был, сам того не зная, прав, когда умолял Ники обращать больше внимания на общественное мнение — говоря, что в противном случае все рухнет.

Что касается моих планов, то они следующие: должен сознаться совершенно откровенно, что я не особенно пока желаю возвращаться обратно в Россию. Что мне там делать? Вернуться и спокойно, сложа руки, смотреть на тот хаос, который происходит, и подвергаться разным обидным инсинуациям только за то, что я ношу фамилию Романова — я не смогу.

А быть арестованным после того, как я во благо Родины поставил на карту свое доброе имя, участвуя в убийстве — я считаю для себя обидным и немыслимым. Поэтому я и решил пока посидеть в Персии. Но это решение сейчас же распадется прахом при одном лишь намеке, что я для тебя могу быть полезен или просто нужен. Пожалуйста, не думай о моих личных желаниях, и если только тебе действительно меня нужно — я приеду, будь то в вагоне третьего класса или для перевозки мелкого скота.

Здоровье мое было прекрасно, но четыре дня тому назад я страшно заболел животом. Бог знает, что у меня сделалось. Несло меня раз по 15 в день, как из брандспойта. И в три дня я так ослаб, что не мог почти стоять на ногах. Сегодня стало уже лучше.

Вот пока все, что я могу тебе написать.